Побежал и я и тоже вскочил в трамвай. Когда уже сидели рядышком, я спросил Шаумяна:

— Почему ты так сделал, Степан, — не мог разве дождаться следующего трамвая? Спокойно бы подождали, спокойно сели...

— Советую тебе всегда так поступать, отправляясь на собрание, если не хочешь провалить его.

— Как это провалить? — спросил я.

— А разве ты не слышал, что Эриванская площадь — логово филеров? Не знаешь разве, что на этой площади всегда рыщут ищейки и стоит им завидеть находящегося у них под наблюдением революционера, садящегося в трамвай, как они тоже садятся и следуют за своей жертвой. Подавляющая часть наших провалов — результат таких неосторожных шагов.

Затем он разъясняет:

— Шпик не рискует вскочить в трамвай на ходу, — сзади его могут заметить. А опознанному шпику — грош цена.

Степан правильно заметил. И хотя прыжки на ходу трамвая связаны с опасностью, все же надо предпочесть эту опасность, нежели ставить под угрозу наши собрания.

Добрались мы до ресторана, который находился напротив типографии Левона Погосяна.

Тут были товарищи, которых мы хорошо знали, и с ними несколько человек караван-сарайцев, которых мы совсем не знали.