Я не успел еще окончить фразу, как Алеша выхватил запрятанный у него нож и начал вырезать окно. Вырезал и полез в него наверх. Там раздался крик перепуганной насмерть прислуги. На крик сбежались солдаты и смотритель. Алеша едва успел спрятаться. Окно было вновь заделано, и к нему был приставлен часовой.

Мы просидели после этого с лишком три недели в этом подвале. Времени мы не теряли зря. С одной стороны, мы организовали правильные занятия для всех сидящих с нами товарищей и карауливших нас солдат, с другой стороны, тщательно подготовляли побег. Среди всех арестованных нас было четверо, которым, в случае, если бы были узнаны, грозила виселица.

На воле наш побег подготовлял Степан, ему помогали доктор Окиншевич и инженер Цейтлин. Было решено, что первым должен я бежать, вслед за мной — Алеша, а за ним еще двое товарищей, фамилии которых я не помню. В тюрьме помогал организовать побег Аллилуев, который был избран нашим старостой.

Мы действительно бежали перед переводом нас в Карскую крепость. После этого я встречался с Алешей и Степаном на Стокгольмском IV и на Лондонском V съезде и на общепартийных конференциях. Они оба всегда, не колеблясь, были в рядах руководителей большевистских закавказских организаций, всегда проводили большевистскую линию. Не раз за это время они подвергались всяким преследованиям.