Националистическую идеологию он, конечно, отвергал и видел в ней снотворное средство буржуазии для народа. Движение «Дашнакцутюн» в пользу освобождения турецких армян он считал вредным, во-первых, отвлекающим внимание армянского рабочего класса от несравненно более важной задачи — борьбы с русским царизмом и буржуазией, во-вторых, не достигающим своей цели, т. к., но его мнению, это было не естественным движением самих турецко-армянских народных масс против турецкой деспотии, а привнесенным в Турцию извне, с Кавказа, усилиями национально-романтически настроенной кавказско-армянской интеллигенции. «Это сионизм, только революционно окрашенный и далеко не мирный»,— говорил он. Далее, Степан был глубоко убежден в том, что это национальное движение армян мешает взаимному пониманию и солидарности кавказских народов, в частности армян и мусульман. Он не видел, наконец, самой турецко-армянской массы в этом движении и, как марксист, считал, что всякое не массовое движение обречено на гибель. Это была довольно строгая система, которая велась как революционная агитация армян против «Дашнакцутюна».

Таков был Степан Шаумян в вопросах политической борьбы, тактики социализма и в национальной проблеме.