Я, хотя и пришел на собрание одним из первых, но, как молодой, уселся посредине зала. И все же здесь мне хорошо было слышно каждое слово С. Г. Шаумяна. Степан Георгиевич говорил спокойно, неторопливо, взвешивая каждое слово. Закончив предложение, он смотрел в зал, как бы присматриваясь к тому, понятна ли его мысль, доходчиво ли говорил он. Разъясняя сложные вопросы революционной и внутрипартийной борьбы в Баку, он приглаживал свою бородку. Близкие товарищи знали, что в эти минуты Степан очень волнуется, хотя внешне он оставался спокойным. Степан Георгиевич говорил около часа. В руке несколько небольших листков бумаги, в которых он наметил тезисы своего выступления. «Меньшевики и эсеры будут вас призывать к тому, чтобы согласиться на мелкие уступки со стороны хозяев, ограничить борьбу чисто экономическими требованиями, — говорил он, обращаясь к рабочим, — а задача рабочих заключается в том, чтобы соединить экономические требования с политической борьбой за свержение самодержавия. А в этих целях рабочие должны бороться за единство своих рядов».

Он говорил так ясно, что мне, малограмотному рабочему, все было понятно.

Потом подошла очередь меньшевиков и эсеров. Но после яркой речи Шаумяна, в которой было много фактов из жизни рабочих Балахано-Сабунчинского района, ни один из меньшевиков и эсеров не решился выступить.